собака в одежде

Играл, а тут такое...

Всем добра, реакторчане. Сегодня я хочу поделиться нашим маленьким постапокалиптическим мирком. Пока серая масса людей прожигает свою жизнь, мы воюем за восстановление демократической, свободной республики.
И на последок дам пару советов- не пейте из унитаза, опасайтесь болотников и не употребляйте джет.
Желающие получить больше фотографий: https://vk.com/club70721324 https://vk.com/voinaband

Вот, решил себя попробовать. Не серчайте, я до этого только в ролки и писал. Если понравится хоть кому-то -- попытаюсь продолжить.

Безымянный Город, часть 1.
Задымленный салун, в котором старый потрёпанный радиоприёмник одиноко завывал проклятущее “Maybeeeeeeeee” напоминал сейчас поле боя. Часть стульев и столов была перевёрнута и сломана, в некоторых из них можно было обнаружить следы пуль, выжженных, будто клеймом Легионера, а среди них валялось несколько солдат Республики, тяжело постанывая.
На стуле, что чудом уцелел, у барной стойки сидел молодой мужчина. Чёрный пошкрябанный кевларовый бронежилет с полустёртой надписью “WAT” , отчего создавалось впечатление, что он всегда что-то спрашивал, был расстёгнут, нараспашку сам же он, зажав зубами сигарету, выпускал новые клубы дыма, дополнявшие и без того густую завесу.
-- Мистер Гриннет, конечно, я вам благодарна, но не могли бы вы перестать дымить? Тут и без того дышать нечем.
За стойкой, поправляя очки, стояла довольно миловидная молодая девушка лет двадцати-двадцати пяти с большими голубыми глазами и аккуратным пучком карих волос. Многие обманывались этим интеллигентно-миловидным обликом, но завсегдатаи «Рыбы-Меча» знали, что под стойкой она всегда держит дробовик, которым на удивление ловко орудует.
-- Прости, Фиона. – мужчина тут же затушил сигарету в пепельницу, -- Я просто хотел бы отдохнуть после дороги. И ради бога, зови меня Невиллом уже, в конце-то концов. Мы знакомы уже как пять лет, а ты упорно зовёшь меня “Мистером”. Мы же даже…
-- Помолчите, мистер Гриннет. – в её больших глазах была едва заметная печаль, -- Не будем бередить то, что предпочли забыть.
-- Тем не менее, ты бы наняла охранников получше тех придурков. Кто они? Сынки местных фермеров? Они даже с несколькими полупьяными солдатами справиться не смогли. Поди, с отцовского ранчо даже не выходили ни разу до этого. – курьер ворчал, теребя освободившейся от сигареты рукой старую шляпу, что лежала на стойке.
Как давно они знакомы? И почему так получилось, что между ними образовалась такая пропасть?
…
Невилл почесалщетину на левой щеке, стоя у огромной кучи металлического хлама, которую местные считали городом. Мегатонна, если он не ошибается. Он шёл сюда с караваном, скрываясь от долгов, которые шли за ним по пятам. И это были не всегда денежные.
Курьер лениво вошёл через открывшиеся для каравана ворота и прошествовал по улице до рынка. Плату он получил уже у ворот и явно был не прочь её пропить в местном кабаке. Если он тут, конечно, есть. Хотя, в городках на Пустошах может не быть клиники, может отсутствовать электричество, но кабаки и салуны будут всегда: в них всегда можно забыться, упившись дешёвым самопальным виски или же подыскать работу, что он собственно и хотел сделать.
Возможно, это его шанс начать всё с чистого листа. Идя по городку, он осматривал металлические халупы. Насколько он слышал от торговцев, по сути единственная достопримечательность в этом городе – это треклятая довоенная неразорвавшаяся бомба и Церковь Атома. Говорят, именно тут эти фанатики и зародились, но тут они держат себя в руках настолько, насколько это возможно. Точнее, их сдерживает местный шериф, неизвестно каким способом.
Шантаж? Но чем можно шантажировать поехавших фанатиков, с которыми ему по пути пришлось пару раз пересекаться и отрабатывать свою плату за защиту каравана. Они вообще ничего не боялись и не отступали: единственный способ их остановить была пуля в голову каждому.
Впрочем, не его дело. Хотят сидеть на своей бомбе и делают это тихо – их дело.
Проходя мимо очередного внезрачного здания, Невилл услышал крики и брань.
-- Эта сука вчера прикончила троих наших ребят в салуне! И вы предлагаете мне его отпустить? Док, я всё понимаю, но и вы поймите: Мориарти ОЧЕНЬ не доволен, сука. А когда он не доволен…
-- Можешь не продолжать. Но я всё же сказал моё условие: он заплатил за лечение. И пока он тут и не оправиться после ранений, я вас к нему не пущу!
Гриннет бросил взгляд на невзрачную вывеску. Клиника. Надо же.
“Это не моё дело. Я просто загляну, чтобы узнать что там такого происходит. Что может пойти не так из-за этого? Я же не собираюсь вмешиваться, верно?”
Собственная ложь немного его успокаивала, убеждая, что всё будет в порядке и вскоре, он открыл дверь в клинику.
-- Прошу простить, но что тут… происходит.
Его взору предстала довольно занимательная картина. Седовласый чернокожий доктор с автоматом наперевес стоял перед тремя вооружёнными пистолетами громилами в разномастной одежде. Позади него, зажавшись в угол, возвышался невероятно высокий мужчина с перевязанным глазом, а в углу, едва заметная для остальных, испуганно пряталась миловидная девушка с большими голубыми глазами…
Так они и встретились.
…
-- Мистер Гриннет, вы в порядке? Дайте я осмотрю вас… кажется, вам попали по скуле пару раз. – девушка смотрела на него тем самым обеспокоенным взглядом, от чего ему на душе становилось тоскливо, а сердце сковывал неприятный холодок.
-- Нормально всё, успокойся. Простые синяки. Лучше скажи, куда мне их вынести? Та комната всё ещё не занята? Может, усадить их туда и утром взять с них за погром?
Фиона на миг задумалась, словно взвешивая все варианты, а потом кивнула:
-- Да, тащите их туда. Там сейчас подсобка, но места должно хватить. Надеюсь, вы не сильно их отделали и они хотя бы осознают, где очнулись и хоть примерно вспомнят, что вытворяли. – девушка снова перевела на него взгляд, который стал уже строже, -- И я всё равно вас осмотрю, мистер Гриннет. Смиритесь с этим фактом. Всё-таки, вы частично из-за меня получили свои… синяки. – она снова оправила свои круглые очки за дужку.
Невилл принялся за работу. Ну и тяжеленные, заразы. А говорят, солдаты плохо едят. Оружие он у них уже отобрал, потому, оставалось только усадить их в комнатушку, заполненную ящиками с пустыми бутылками, швабрами, вениками, да вёдрами. Очнутся они в очень интересном положении. Запертые, побитые и с гудящей от похмелья головой. Интересно, они и впрямь хоть что-то смогут вспомнить?