Никогда не был за Хауса. Меня откровенно раздражает его манера отношения к Курьеру лишь как к своему рабочему, а не как к могущественному союзнику. И это-то во все еще продолжающуюся эру анархии и беззакония (несмотря на усилия различных обществ), где Пустошь полна агрессивных хорошо вооруженных индивидуалистов, выживающих по праву сильного, наш мистер, блядь, гений, все еще пытается применять правила капиталистического мира. Мира. который давно уже, бля, погиб.
Главный герой перестал быть мальчиком на побегушках после того, как встал на тропу отмщения, словив пулю в голову. Наводил шороху по всей Мохаве. Где-то делал жизнь лучше, где-то уничтожал обитателей Пустоши сотнями. Там, куда худосочная длань Хауса никогда бы не дотянулась без посторонней помощи.
И вот, чисто из интереса, Курьер приходит в казино к Хаусу (ага, Курьер чисто из интереса воспользовался приглашением - у нашего "гения" не было более убедительных рычагов воздействия на главный инструмент осуществления своих планов), а тот лишь предлагает ему работенку за крышечки, даже не до конца объясняя ее смысл. Курьер для него - все тот же сотрудник "Мохавского экспресса", только лишь неплохо стреляющий из снайперки и умеющих убалтывать людей, который может быть мотивирован только лишь баблом (прям как какой-нибудь белый воротничок), а не, например, жаждой власти. Как будто Хаус не мог знать, что Курьер совершил на своем пути к Стрипу, на что он способен, какие навыки и связи (как минимум многие отказались продолжать поддерживать Хауса после того, как он попросил всего лишь выпилить Братство Стали) у него есть, какова может быть его мотивация и к каким поступкам он в целом склонен.
Если он это все не учитывал, то его информированность и "гениальность" очень сильно переоценены. К такому мнению сильнее склоняешься, когда вспоминаешь, что он не особо-то и в курсе про Йес-мэна, не в курсе что прямо у него на Стрипе в одном из казино завелись каннибалы (опять), а одна из криминальных семей водит дружбу с Легионом и планирует устроить теракт в городе с применением химического оружия.
А весь его гениальный план по восстановлению цивилизации критически нуждался в каком-то избранном, лишенного амбиций, который бы делал за Хауса всю работу сам, будучи удовлетворенным заверениями "гения" о благе для всего человечества. Вначале это был Бенни, Хаусу известно, что Бенни его кинул, и поэтому решил использовать вместо него Курьера... А разве Курьер не способен точно так же тебя кинуть, умник блядь?!
Во всем этом кошмаре Курьер для него - спасательный круг в бурлящем море. Волны могут как подтолкнуть его к Хаусу, так и отбросить подальше... А Хаус лишь швыряется в него пачками денег, подгоняя его плыть к нему побыстрее.
Сука, он ведет себя, как хозяин положения, хотя на деле он лишь его заложник. Запертый в своем казино, желанный мертвым как НКР, так и Легионом, не способный защитить свой драгоценный Стрип (хотя бы Стрип, про остальной Вегас я вообще молчу) от наголову превосходящих его по мощи политических оппонентов, не обладающий правом сильного - правом, которое превалирует на Пустоши уже не первое столетие.
Ни знание об армии секьюритронов где-то там, под холмом, ни знание про их апгрейд при помощи фишки никакой силы мистеру "гению" не дает, ибо это все еще всего лишь знание, никем не использованное на практике. И сам Хаус использовать его не может.
Серьёзно, он бы лучше за все это время в самом деле какого-нибудь богомерзкого синта себе сконструировал и использовал его в качестве приближенного исполнителя, а не каких-то ноунеймов с улицы. "Гений", блядь.

Блин, после написания всей этой стены мне даже стало интересно, какая мысль пронеслась проползла в тухлой головушке Хауса перед самым мгновением её контакта со ржавой гнутой клюшкой для гольфа. Недоумение от того, что его "гениальный" план провалился? Сожаление о нереализованном "светлом будущем"? Гнев на такого всего из себя нехорошего Курьера, который повел себя "не так, как надо"? Скорее всего, последнее. Вряд ли бы этот самоуверенный, ослепленный собственным эго идиот чему-нибудь научился, даже если бы его оставили медленно умирать вне стерильности его замечательной камеры.