Смотритель
Боль. Сильная, прожигающая агония, терзала моё тело. Но ни это беспокоило меня, в последние мгновения моей жизни. Нет. Я сделал этот выбор, и я знал, что так могло случиться.
Несколько месяцев назад, в нашем убежище сломался чип контроля воды. Костлявая рука смерти уже нависла над нашим домом, и времени оставалось мало. Что я мог сделать? Продолжить врать жителям, что все в порядке и ждать, пока все не умрут от жажды или пожертвовать одним ради спасения многих? Выбор. Порой, судьба посылала нам тяжкие испытания, но я был тем, кто брал на себя ответственность за те потери, которыми оборачивались принятые нами решения. Такова ноша смотрителя.
Я уже знал, кого стоит отправить во внешний мир, за нашим спасением. Перед тем как открыть двери убежища, я рассказал о том, что он наша единственная надежда. В этом я был честен с ним, но умолчал о главном. Это был путь в один конец. Независимо от исхода событий, двери убежища останутся закрытыми для него. И это было моим решением. Я не мог позволить, чтобы убежище погибло ни от жажды, ни от того что принесет с собой избранный, будь то болезни, истории о поверхности или жажды убийств и приключений. Все это было одинаково опасно для нашего устоявшегося мира, как и нехватка воды.
Шли дни, недели, месяцы, после того, как избранный покинул нас. Люди стали замечать проблему со станцией очистки воды. Мне пришлось рассказать им, что решение уже в пути. Я дал людям ту надежду, что помогла бы продержаться им, до прихода выходца. Жители стали молиться за него, надеяться на скорейшее возвращение. Но я один знал правду. Я не мог рассказать им. Для них избранный был героем, а для меня жертвой. Каждый вечер, оставаясь один, я видел тот момент. Как оживает интерком со входом в убежище, как я выхожу, забирая чип, передаю его главному технику, который останется за приемным коридором, и как я убиваю того, кто спас нас всех. Прошло несколько месяцев в тяжких раздумьях о предстоящем, пока интерком, пронзительно зашипев, не включился. Даже зная об этом, я вздрогнул. Сквозь помехи, я услышал голос, который я не мог спутать ни с кем. Это был он.
Открыв ящик стола, я взглянул на ожидавший этого момента 10 миллиметровый пистолет. Месяцы раздумий и подготовки исчезли, оставив меня перед этим выбором. Смогу ли я убить героя? Встав из-за стола, я направился ко входу убежища.
Боль. Сильная, прожигающая агония, терзала моё тело. Я стал предателем нашего спасителя, и заслужил это. Но ни это беспокоило меня в последние мгновения моей жизни. Боль постепенно уходила вместе с моей жизнью. Я сделал этот выбор, и я знал, что так могло случиться. Таковы последствия, и я не сожалею о них. Ведь я сделал это. И теперь. Убежище 13 будет жить.
Боль. Сильная, прожигающая агония, терзала моё тело. Но ни это беспокоило меня, в последние мгновения моей жизни. Нет. Я сделал этот выбор, и я знал, что так могло случиться.
Несколько месяцев назад, в нашем убежище сломался чип контроля воды. Костлявая рука смерти уже нависла над нашим домом, и времени оставалось мало. Что я мог сделать? Продолжить врать жителям, что все в порядке и ждать, пока все не умрут от жажды или пожертвовать одним ради спасения многих? Выбор. Порой, судьба посылала нам тяжкие испытания, но я был тем, кто брал на себя ответственность за те потери, которыми оборачивались принятые нами решения. Такова ноша смотрителя.
Я уже знал, кого стоит отправить во внешний мир, за нашим спасением. Перед тем как открыть двери убежища, я рассказал о том, что он наша единственная надежда. В этом я был честен с ним, но умолчал о главном. Это был путь в один конец. Независимо от исхода событий, двери убежища останутся закрытыми для него. И это было моим решением. Я не мог позволить, чтобы убежище погибло ни от жажды, ни от того что принесет с собой избранный, будь то болезни, истории о поверхности или жажды убийств и приключений. Все это было одинаково опасно для нашего устоявшегося мира, как и нехватка воды.
Шли дни, недели, месяцы, после того, как избранный покинул нас. Люди стали замечать проблему со станцией очистки воды. Мне пришлось рассказать им, что решение уже в пути. Я дал людям ту надежду, что помогла бы продержаться им, до прихода выходца. Жители стали молиться за него, надеяться на скорейшее возвращение. Но я один знал правду. Я не мог рассказать им. Для них избранный был героем, а для меня жертвой. Каждый вечер, оставаясь один, я видел тот момент. Как оживает интерком со входом в убежище, как я выхожу, забирая чип, передаю его главному технику, который останется за приемным коридором, и как я убиваю того, кто спас нас всех. Прошло несколько месяцев в тяжких раздумьях о предстоящем, пока интерком, пронзительно зашипев, не включился. Даже зная об этом, я вздрогнул. Сквозь помехи, я услышал голос, который я не мог спутать ни с кем. Это был он.
Открыв ящик стола, я взглянул на ожидавший этого момента 10 миллиметровый пистолет. Месяцы раздумий и подготовки исчезли, оставив меня перед этим выбором. Смогу ли я убить героя? Встав из-за стола, я направился ко входу убежища.
Боль. Сильная, прожигающая агония, терзала моё тело. Я стал предателем нашего спасителя, и заслужил это. Но ни это беспокоило меня в последние мгновения моей жизни. Боль постепенно уходила вместе с моей жизнью. Я сделал этот выбор, и я знал, что так могло случиться. Таковы последствия, и я не сожалею о них. Ведь я сделал это. И теперь. Убежище 13 будет жить.
